Он путешествует автостопом за искусством, а по пути — прямо в чистом поле или на берегу моря — читает о нём онлайн-лекции. Этой весной путешественник провёл два месяца на Русском Севере.

— У меня всегда было шило в одном месте, — рассказал Арсений, когда мы встретились с ним спустя две трети его пути в Архангельске. — Но я себя переломил, научился сидеть часами над иконами. Один памятник можно реставрировать по полгода, с утра до вечера. И над тобой постоянно висит домоклов меч ответственности: одно неверное движение, и что-то будет утрачено навсегда! А триумф у тебя только два часа. Нет, я хороший реставратор, но, наверное, это не совсем моё. Я больше люблю болтать об искусстве.

Арсений Симатов. Фото Артёма Келарева.Арсений Симатов. Фото Артёма Келарева.

Ещё работая в Третьяковке, Арсений начал водить экскурсии по памятникам архитектуры: сначала для друзей, потом для знакомых, потом для знакомых знакомых, а потом для организованных групп. Начали с Москвы и Подмосковья, а после начали выезжать в Золотое кольцо.

— Я полгода прожил тем, что водил экскурсии, а потом бабахнуло — все экскурсии накрылись, — добавил Арсений.

Вместо того, чтобы сидеть дома, Арсений отправился в путешествие. В июле прошлого года он побывал на Русском Севере — проехал от села Ворзогоры до города Беломорска в Карелии, — а в августе совершил грандиозное путешествие автостопом — от Москвы до Сахалина. Там-то он и начал читать онлайн-лекции об искусстве. Так родился проект «Экстремальное искусствознание».

— Этот термин я придумал давно, когда сидел в лесу между рекой Вычегдой и Уфтюгой, — рассказал путешественник. Зима была, я сидел у костра, и мне пришла мысль, что это экстремальное искусствознание, по-другому не назовёшь. Я себя причисляю к искусствоведам, хотя никакой серьёзной научной работы я не провожу. Статьи, диссертации не пишу. Скорее меня можно назвать популяризатором искусства.

Сидя где-то в лесу, искусствовед-экстремал мог запросто рассказывать подписчикам о Микеланджело.

— Когда читаешь лекцию про Дионисия, сидя где-нибудь на Каме, или про Фра Беато Анжелико у деревянного храма на Белом море, это очень дополняет и придаёт особый ракурс, который по-особому раскрывает искусство, — отметил Арсений. Как-то раз мне нужно было читать лекцию, а интернет в деревне не ловил. Я выехал в поле, поставил стол на пашне, положил свои книги и стал читать оттуда. И подумал: «Прикольно! На открытом воздухе прекрасно читается». И потом большую часть поездки от Москвы до Сахалина я читал лекции в самых разных местах: на берегу Камы, на Волге… Когда похолодало, пришлось читать в помещении, но когда потеплеет, надеюсь, я вернусь на свежий воздух.

На Русский Север путешественник ездит много лет подряд. Любовь к нашему краю у него из детства.

— Моя бабушка была реставратором деревянного зодчества, — поделился он. — Они с дедушкой ездили по северам в 1960-1970-х. Ещё в детстве мама купила мне раскраску с деревянными храмами — Кондопога там была, Порженский погост… Как-то мне так она запала в душу — наверное оттуда. Мне было лет пять. Потом я всё это забыл, а когда стал постарше, интерес снова проснулся. У нас была совершенно гениальная учительница литературы, и она рассказывала нам про былины русские. Она рассказывала про старину «Авдотья рязаночка», которую Борис Шергин записал. Через неё я открыл для себя мир Шергина, и он меня поразил. Для меня Русский Север уже какой-то родной. Я себя здесь чувствую как дома, хотя я коренной москвич.

Путешественника все спрашивают, почему на этот раз он «попёрся» на Север именно зимой? На этот вопрос он ответил в своём инстаграме. Если кратко — дороги, переправы и северное сияние. Кстати, там же, в своём блоге @derevyanniychemodan Арсений рассказывает о хитростях и сложностях зимнего автостопа и северных достопримечательностях.

Главное увлечение Арсения — это архитектура. Но, по сути, в своих путешествиях он занимается не только экстремальным искусствознанием, но ещё и этнографией, и социологией.

— У меня сейчас в голове материал на огромное социальное исследование о том, как живёт Россия, как мыслят русские люди, — поделился он. — Раньше, когда я слышал разговоры: «Мы, сибиряки, такие…», «Мы, северяне, такие…», — меня всегда это раздражало, я никак не мог понять, что за стереотипы такие? Но, на самом деле, пусть мы все и одинаковые, какие-то черты всё же выделяются.

Так, например, Арсений выяснил, что северное гостеприимство — не миф.

— Я сейчас проехал довольно-таки сложным маршрутом: от Холмогор до Мезени, от Мезени до Лешуконского, от Лешуконского до Карпогор, — рассказал он. — Там глухие дороги, очень маленький трафик. Я думал, я буду ехать этак месяц! А получилось быстро: потому что люди здесь на дорогах подбирают очень быстро. Когда я от Амура шёл в сторону Сахалина, по дороге проезжали машины четыре в день, но никто не останавливался! Хотя вокруг тайга и медвежьих следов в разы больше, чем человеческих, и осень, дождь льёт. На Севере себе невозможно такого представить. Если проедут пять машин, все пять остановятся. Даже битком набитые. Я не люблю напрашиваться к людям в гости, мне приятнее быть автономным и ночевать в палатке. Но здесь по дороге я встречал столько людей, которые говорили: «Нет, мы тебя в лесу ночевать не оставим!».

Природа, люди и искусство — вот что вдохновляет Арсения в его путешествиях. И о первом, и о втором, и о третьем он готов говорить много. Вот, например, люди — удивительные!

— По пути на Сахалин мне иногда такие дальнобойщики встречались — просто философы! — рассказал Арсений. — Один — последовательный настоящий социалист, другой — мистик, третий — позитивист. Помню, как-то на Урале меня подвозил мужчина. И вдруг ни с того ни с сего он говорит: «Представляешь, как было бы здорово, если бы все люди на Земле бросили свои работы и стали заниматься только тем, что им нравится? Вот я люблю водить машину — я бы просто так это делал. Кто-то любит заниматься огородом. Он бы выращивал овощи, а я бы их возил. И мы бы с ним тебя кормили, потому что ты нам об искусстве рассказываешь…».

А в одном ярком впечатлении из Холмогорского района сошлись и люди, и искусство.

— В старинном селе Зачачье живут замечательные люди — Елена и Роман, они краеведы-любители, — рассказал Арсений. — Когда я приехал к ним в гости, они захотели показать мне деревню Погост около Емецка. А там такие удивительные дома стоят! С потрясающими росписями. И был там один совершенно необычный дом. На нём поразительная роспись — ничего подобного на Русском Севере я не видел. Удивительный сюжет: в нижней части ската изображены две фигуры в колпаках, а от них вверх к коньку тянутся длинные цепи, которые привязаны к громадным цветам. Это, конечно, дореволюционные изображение. Как какому-то крестьянину такое в голову пришло — какие-то акробаты висят на цепях на каких-то огромных цветах, как на воздушных шарах! Чистый абсурд! Хармс!

От реки Сухона в Вологодской области Арсений Симатов проехал по Северной Двине, почти по всей Пинеге, Мезени. После короткой передышки в Архангельске он двинулся в Нёноксу, затем в Онегу, Ворзогоры, Каргополь, потом — к Онежскому озеру, а от него — на Мурманск, до Баренцева моря. 

Недавно Арсений завершил свой автостоп-тур по Русскому Северу, пробыв в пути 67 дней. Сейчас он уже дома. К лету он собирается выложить на youtube видеодневники своего путешествия.