Экспозиция «ПреКрасный» стала продолжением проекта «Вечерняя выставка» музейного объединения «Художественная культура Русского Севера». На ней представили исключительно экспонаты из фондов музейного объединения (причём некоторые — впервые), объединённые одним цветом. 

На открытии куратор выставки Ольга Кулешова рассказала, что сначала красный цвет хотели показать как художественное средство, инструмент воздействия на зрителя. Но затем оказалось, что это некий код, ключ для всей русской культуры.

— Нам стало понятно, что красный цвет — это универсальный способ разговора с нашими далёкими предками, эта та нить, которая связывает нас во вневременном пространстве, — отметила куратор. — Сегодня уже до конца не известно, что за замысловатые узоры, что за мистические послания мы видим на красных мезенских прялках. Мы совершенно утратили традицию облачаться в красные наряды на разные православные праздники, в том числе и на Пасху. Мы не знаем, что означают красные цветы одежды на иконе Параскевы Пятницы. Мы не знаем, как декоративно сочетался красный цвет в русском классическом искусстве. Но генетически-то мы до сих пор воспринимаем этот мощный энергичный цвет как цвет праздника, цвет солнца, цвет радости. И мы очень надеемся, что на этой выставке вы получите очень мощный заряд красной энергии.

Ольга Кулешова.Ольга Кулешова.

Экспозиция охватывает несколько веков — от XVI до XIX — и объединяет произведения русского декоративно-прикладного искусства, иконописи, деревянной скульптуры, живописи — от классики до авангарда. 

Причём нельзя сказать, что на выставке — сплошь красным-красно. Где-то красный — лишь намёк, лишь цветовое пятнышко: например, капли крови, оставленные на лбу Иисуса терновым венцом — на деревянной скульптуре первой половины XIX века «Христос в темнице». Деревянную скульптуру и резные иконы XVII века «обнимает» триптих Эдуарда Кулешова — «Эскизы декораций к опере Римского-Корсакова «Сказания о невидимом граде Китеже».

Сразу несколько витрин посвящены праздничному русскому костюму. Мужская рубаха-косоворотка — естественно, красная, — потому только и сохранилась, что праздничная. Будничные рубахи на мужиках-крестьянах буквально истлевали от пота. Рядом — и женский праздничный убор. Красный сарафан как бы отражается в картине Михаила Баранчева «Девушка в русском северном наряде». Поблизости пожаром над домиками в фиолетовых сумерках горит заходящее «Красно солнышко» Рашида Сагадеева. Это совсем новая картина — 2021 года.

Дальше уже начинается русский авангард. «Богоматерь» Кузьмы Петрова-Водкина, эскиз для фрески Кронштадтского собора соседствует с «Анюткой» Зинаиды Серебряковой — маленькой грустной девочкой в красном. Рядом с ними «Дуня в красном» Бориса Кустодиева — этюд к картине «Из церкви».

Мимо непреклонно советского — антивоенного плаката 1920-х, мальчугана в красном галстуке, мимо «Русской женщины» Валентина Ваганова образца 1945 года — попадаем в самый концентрированно красный зал. Где в жарком мареве едет «Женщина на осле» Валерия Волкова, где буквально горит «Портрет Зои Курантовой» Алексея Козлова, где сплелись телами и лицами «Влюблённые» Виктора Булдакова. Здесь же — и линеарное «ню» на красном фоне Дмитрия Трубина, и «Осенний сон» Бориса Копылова. Кстати, Борису Копылову принадлежит и полотно, которое призвано послужить антидотом при отравлении красным — белое «Шествие фаты». 

Кстати, работы Алексея Козлова, как рассказала Ольга Кулешова, экспонируются вообще впервые: раньше музейные работники не могли представить, в какой экспозиции можно их представить — своим пламенем они буквально «убивали» своих соседей. Нужна была тематическая выставка. И вот она случилась.

Выставка «ПреКрасный» будет работать в течение месяца. В культурной программе проекта — лекции, мастер-классы, поэтические вечера, квесты и концерты.